Не первый год замечаю, как один коллега с весьма интенсивным напором пиарит ересь, имя которой «клиентоориентированный перевод». Очень давно хочу высказаться по этому поводу, но не доходили руки. Теперь дошли.
С тех пор, как существует мир, у перевода была, есть и будет всего одна цель — познать истину. Эту цель можно сформулировать разными способами, но суть не поменяется. Мне ближе формулировка, написанная в итальянской присяге (far conoscere la verità), которую переводчик подписывает в суде, заверяя свой перевод. Такая формулировка указывает на то, что переводчик всегда остается нейтральным, беспристрастным и незаинтересованным ни в чем ином, кроме познания истины.
Короче говоря, перевод вообще ни на кого не должен быть ориентирован, но должен точно и правдиво на одном языке передать смысл написанного и (или) сказанного на другом языке. О какой «клиентоориентированности» вообще можно вести речь?! Что значит «перевод произведений Федерико Гарсия Лорки для гомосексуалистов»? А ведь это реальный случай, описанный коллегой. Этакий триумф «клиентоориентированности». Однако я считаю, что это уже не перевод, но отсебятина чистой воды. Никакой «клиентоориентированности» в переводе быть не должно. Что и как хотел написать и (или) сказать автор, то и так надо переводить.
При этом истина, само собой, означает не истину вообще, а истинность передачи того, что другой человек хотел сказать и (или) написать. Например, на одном из судебных процессов в Италии судья спросила у русского обвиняемого, что означает татуировка у него на руке. Обвиняемый ответил, что это имя его любимой девушки. Переводчик так и перевел. Передал истину, то есть перевел точно так, как сказал обвиняемый. Заседание продолжилось дальше. На татуировке у обвиняемого было написано… Магадан.
Важно подчеркнуть, что хороший перевод будет понятен далеко-далеко не всем. Каким бы ни был прекрасным перевод, например, диссертации по астрономии, вряд ли его до конца поймет доктор филологических наук, не говоря уже о тех, кто вообще далек от науки.
Конец.
|